|
|
|
Фред
Блокнот, помеченный тенгвой…
(стихи
по Толкиену и не только)
СТИХИ 2002-2004
"... М."
(Маэдрос)
Кара стократ тяжелей преступленья -
Страшная сказка для тех, кто здесь не был -
Боль без надежды, без права забвенья.
Ветер. Оковы. Багровое небо.
Губы замерзшие шепчут беззвучно:
« Кровь Альквалонде такого же цвета...
Лосгара пламя окрасило тучи...
Враг, расскажи, как ты выдумал это?!
Разве ты знаешь, что это такое?
Душу мою на разрыв проверяя,
Да, ты пытаешь не болью - виною,
Небом, кровавым от края до края.
Но у Врага не прошу о спасенье -
Страшное небо молю, как умею:
Дай умереть! Дай забыть на мгновенье
То, что я сделал!» Но боль все сильнее...
Сорванный голос в застывшее небо
Канет. И - ввысь - невозможным ответом:
- Брат, я иду!
«Тот, кто мною был предан...»
- Брат, я спасу!
...Полчаса до рассвета...
* * * *
(продолжение диалога)
Не смотрю на войну - хватит.
Зажимаю глаза крепко.
За спиною война катит,
Разбивая дома в щепки.
Я всем телом войну чую.
Я уже не бегу - поздно.
Но хочу сохранить иную
Память - ветер и свет звездный.
Не смотрю на войну - полно,
В ее сердце мне не выжить.
Пусть под веками - синь, волны
и закат над рекой вышит...
Удержусь на краю - взгляду
через память идти легче.
В самом сердце войны лягу
в мертвый снег, в золотой вечер...
* * * *
Расскажи мне, как виделось
пламя на том берегу
Расскажи,
как смеялось над вами кровавое небо
Расскажи, я пойму, но спросить все равно не смогу -
Неужели ты верил, что «рыжий предателем не был»?
Расскжи, как вы шли, и как нас проклинали во тьме
Как друзей хоронили, и как, через голос метели
ты молчал - ты, единственный в этой земле! -
«Рыжий не был предателем». Верил? Тогда? Неужели?
Это время пришло и прошло, только память жива.
Наша память - жестокая вещь, схоронить ее где бы?
Вновь глаза обжигает огонь, но - защитой - слова:
«Неужели ты верил, что Рыжий предателем не был?»
Расскажи, я пойму, если жизнь - на ладонях твоих
то серебряный пламень меча как награду встречаю!
Расскажи... я прошу... Голос сердца неверен и тих
- Рыжий, ты не предатель. Я верил. Отныне я – знаю.
* * * *
(Маглор)
вы навсегда - вдвоем.
я - навсегда второй.
памяти окоем:
"как ты?" - "да вот... живой"
"Веришь ли - не хотел!.."
"Знаю. И что - теперь?"
...волею арф и стрел -
не домолить: поверь!...
* * * *
...тех, что встали под руку мою
тех, что пали в этом бою
всех - поименно, по лицам -
помню. Вовек не простится
эта вина. На мне -
ляжет и не сойдет,
словно клеймо - в огне
яром и - до бела...
...Время замедлит ход
память моя - зола...
Зелен ли тот курган,
где они ныне спят?..
...Боли всех ваших ран
мукой - не искупил
да, не вернуть назад,
да, это я - убил
вас, кто встали под руку мою,
вас, кто пали в этом бою...
Стать бы курганной седой травой....
К ним - дотянуться правой рукой....
* * * *
(глосса на стихотворение
Любелии)
Ты не умрешь! Тебя спасут, спасут!
Помилуй, Эру, я - не успеваю!..
я кровью льюсь сквозь частокол минут -
я - не могу! и следом умираю...
Еще возможно - дать приказ войскам
Да толку ли?! - они завязли
в бое...
Я - бороздой - по смерти, по врагам -
иду - к тебе, иду - самим собою!...
...Пульсация глухая - пустоты:
Ты - был. Ты - пал. И Белый пламень - в небо!...
Я не могу!...
...Все - только сны, мечты,
в которых умер я, но выжил - ты...
...скажи, простишь ли ты, что рядом не был?
Я - не прощу. Я пленник пустоты...
...отныне Белый Пламень отдан - небу...
* * * *
(То ли - пост-Нирнаэт, то ли так, от
усталости...)
перепев стихотворения
Антрекота из ответа Кеменкири
Как ныне больно мне - и не скажу, отчего...
Страшно гореть в огне - хворостом для него,
страшно - в Пределе жить. Жить - на пределе сил...
Быть. И не допустить то, чем когда-то был,
то, чем когда-то стал в сумрачном, злом краю.
...Флейта, любовь, металл - более не пою.
Кажется - не живу, кажется - только бой...
Лишь по ночам - зову: где же ты, Пламень мой
Белый? Так, в синеву мертвых - теперь! - небес...
Мне - не упасть в траву. Я - доживаю - без.
* * * *
(еще одна глосса на Любелию)
Я так давно без тебя могу,
что никого из нас не убили
просто - ошиблись, просто - забыли
долгое лето небыли-были,
долгие вёсны в цветочном снегу...
я так давно без тебя могу.
Да, не убили, я помню так:
прежнее пламя, но время - иное
кажется давней - какой? - весною...
раз я живу, значит верно - нас двое,
это примета, условье, знак.
Да. Не убили. Я помню. Так.
Тысячи лет еще проживем!
сколько в них - дней? пусть и нынешних, кратких,
и ни один не вернется обратно,
все же их много даровано, брат мой!
Рядом ли, врозь, все равно - вдвоем
тысячи лет еще проживем
Тысячи лет! или день один...
Поздно. Очнулся. Пожаром в пол-неба
день догорает, в котором ты - не был...
Молча - молитва бесплодная: мне бы
жизнью вернуть тебя! Не уходи!
тысячи лет - лишь за день один...
...Поздно...
* * * *
Плачь, Макалаурэ, по мне,
Плачь, Макалаурэ, по всем,
кому не выйти из вины,
кому не разорвать оковы,
кому не выжить на войне –
кто были верные сыны,
кому проклятье – просто слово
одна из тем.
Плачь, Макалаурэ – теперь,
Когда сама земля горит
Когда все слезы кровью стали
Мир разрывается на части –
Плачь, Макалаурэ! Не верь
Ни силе слов, ни клятве стали
И не ищи какой-то власти
В словах молитв.
Плачь, Макалаурэ! Вовек
Плачь, Макалаурэ, на смерть
Благословенных и забытых,
Жестоких, милостивых, нас -
Прекраснейших, и нас – калек,
Нас – убивавших и убитых...
Так настает последний час
И рвется твердь.
* * * *
(Тени «безумного Маглора»)
Сохрани меня, сохрани!
Отними у времени тень,
имя, ветер, последний день.
Не прошу: прости и пойми,
но пожалуйста - сохрани!
Не прошу тебя об ином -
эта ноша, зачем она?
Светлый Камень с морского дна
говорит твоим языком
о прошедшем, вечном, ином,
том, где дом покинутый... Там
паутина от потолка...
Здесь - зима и другая река.
Кто ты - этой реки берегам?
Где ты? Где-то не здесь, не там.
Ты - ушедший, один из нас
Ты - один, ты - моя вина.
Если память твоя темна,
сохрани меня на «сейчас»!..
И - до встречи. В последний час
просияет с морского дна,
из огня, с высоты ночей
свет единственный, свет ничей,
Свет, что будет и после нас.
* * * *
«Химринг. Осень». Полтора часа до марта.
Я курю, читаю в кухне Кеменкири.
Одиночества потерянная карта -
Серый дым гуляет по квартире.
«Химринг. Осень». Акварель должна просохнуть.
Сзади будет замковая башня.
Шорохом песка - боюсь оглохнуть! -
Весь февраль уходит в день вчерашний.
Катится звезда Эарендила -
Вечный путь на этом вечном небосклоне.
Дальше к югу будет дельта Нила...
В здешней географии утонет
разве что топор. Белерианда
Здесь не доискаться. Ну так что же?
Химринг. Осень. Март. Израиль. Странно:
Левая рука легла похоже...
* * * *
И могила, и не могила
Кеменкири
И могила не мила, и дорога не легла,
и скала осталась - сзади,
чертежом, листком в тетради...
от угла и до стола -
тени, пепел и зола...
где-то движется весна... Именем иного сна -
дождь и невозвратный ветер...
что спросить, и кто - ответит?
вычерпай себя до дна,
но - доказана вина,
ляжет - тенью впереди, не зови, не береди -
сырость, капли за стеною,
сердце есть, поскольку - ноет...
...лишь одно "Не уходи!"
заклинанием тверди...
* * * *
"... Арда и не только"
В перепутье пустом
ждет покинутый дом,
и в вечерней газете
не расскажут о том,
на каком был я свете
Я сквозь время летел,
белый ветер мне пел,
у меня были дети...
Чего я хотел?
На каком был я свете?
Я чертил чертежи,
я латал витражи,
распутывал сети...
О ветер, скажи,
на каком был я свете?
Я сейчас ухожу,
по песку, по ножу,
только верьте мне, верьте:
вернусь - расскажу,
на каком был я свете
* * *
Возьми на память боль,
возьми на память встречу
и тот последний вечер,
идущий за тобой,
возьми моей души
невидимое бремя
возьми на память время -
не дай ему спешить.
Но ты - за чей-то взляд,
не проданный, но - данный,
за тень надежды странной
ты вновь отдашь стократ
себя и - за собой - небывшее былое
и доброе, и злое
и заметешь золой...
* * *
-Интересно, что будет во время Дагор Дагорат?
-Ну, нас-то уж точно не будет!
-Ага, а если...?...
(из
разговоров)
Догорай, Дагорат!
И
на землю спускается небо.
Что такое "дожить",
если некогда "доумереть"?
И не будет наград,
ведь никем век отмечен наш не был,
но не стоит спешить -
можно просто на небо смотреть.
Сколько времени? - Полночь.
И
20 минут вслед за нею.
Новый день новый век
новый миг новый час новый год
Время стало рекой,
и
плывет - все быстрее, быстрее! -
за Последнее Море
все
Небо отдав, Вингилот.
Догорай, Дагорат!
Время выпито, чаша пустая.
То, что будет, то будет - потом.
Осыпается твердь
Говорю наугад,
страх с надеждою равно мешая,
Но не знаю, кто ждет нас
за
дверью по имени Смерть.
Сколько времени? - Мало.
Но
хватит, чтоб песню дослушать.
Наши "пара минут" еще с нами,
так
пой, Менестрель!
Догорай, Дагорат!
Отлетайте, сгоревшие, души!
Здравствуй, Смерть.
До
свидания, Жизнь.
Возвращайся скорей.
(написано в 2002 году для ДВМ)
* * * *
робкая попытка сказать что-то
-
от лица Финдарато
Здравствуй, ветер! Я опять к тебе на берег
выхожу беседовать о странном,
О Пути, Надежде и о вере,
О любви, о незаживших ранах...
Почему? Какая воля – слову! –
становиться острием у горла?
Почему так давит тень былого?
Для чего я называюсь «нолдо»?
Сколько суеты в моих вопросах!
Ветер, что мне делать со словами?
Свить их в песню? Веришь ли – не просто:
Как соединить траву и камень,
Жемчуг, золото и сталь – в одной работе?
горечь моря, дальний запах сосен...
Ветер, я стрелою на излете
падаю в песок своих вопросов....
Маятно. Не знаю, что сказать.
Может, я и вправду стал стрелою?
Но – куда лететь, где цель искать?
Да и кто, скажи, стреляет – мною?
Небо наполняется сияньем.
Там, за гребнем – Час Смешенья света...
Ветер мой, скажи: когда бы я не
был собой – нашел бы я ответы?
* * *
(К Феанаро)
Я хочу идти за тобой
Но боюсь неверной дороги
Я хочу тебе крикнуть: «Постой!
Оглянись, пока - на пороге..
Да, ты рвешься вверх, выше звезд!
Словно пламень, поднятый ветром.
Но позволь последний вопрос
И, прошу, помедли с ответом...
Этот Мир, что создан для нас,
Что наполнен нашим дыханьем,
Этот мир, что здесь и сейчас –
Вдруг он станет воспоминаньем?
Лишь былым, разбитым в клочки,
Если ты прорвешь его грани?»
Но – молчу я. И Мастер молчит.
И не задан вопрос-на-прощанье...
* * * *
(нолдор Сильм-Экстрима, в основном – Финвингам
(Натали и Тас),
Первому Дому и Тинкасу, который скомандовал;).
И –
всем нам, кто там не был)
Где-то лежит Византия, которую взяли Нолдор.
Взяли - и что с ней делать? Тех Византий - до кучи,
Нолдор на все - не хватит. Братство прифронтовое
встанет за спины тихо: если что, отдохнете,
можете, мы - прикроем, можете, не заботьтесь...
Рана под тонкой кожей... год? полтора? - так мало
Рана к погоде - ноет, слово - как зимний ветер -
так же неосторожно, так же - не защититься...
Братство прифронтовое встанет - горячим чаем,
водкой, бинтами, словом - клин вышибая клином...
...Не были. Не сложилось. И Византий - не брали.
Поздно прикрыли спины, гордые спины Нолдор.
Не были. Не совпали. Даже - не знали прежде.
Знаем и слышим - ныне, видим - в знакомых лицах.
Братству прифронтовому - да, не досталось боя,
раны - и те чужие... только порой - больнее...
Где она, Византия братству прифронтовому,
та, что падет во имя наших раненых Нолдор?...
* * * *
А.Свете А.,Rogie
и Johnny
Не вырваться из плена городов -
бывает лучше, но и так не плохо -
какая бестолковая эпоха
троллейбусов и проходных дворов,
маршрутного такси и эмиграции -
"Зачем на Запад?" - "Хоть не в Валинор!"
И этот бесконечный разговор
в давно привычной взгляду декорации:
Живой огонь - на газовой плите,
тарелки-книжки-сигареты-чашки-кофе
И твой эльфийский незабвенный профиль
на заоконной синей темноте
И серый дым словами заплетается,
и тянется - как сказка, как пророчество:
- Второе имя Эру - Одиночество...
- Так не бывает, но - так получается...
- В какое время мы с тобою влипли!
- Насмешка этот Валинор ближневосточный!
- Но я приеду!
-
Обещаешь?
-
Точно.
...За 20 лет прощаться не привыкли...
Не спрашивай, что хорошо, что плохо:
иная речь, слова, цветы и яблоки...
А в Серой Гавани - бумажные кораблики...
Такая бестолковая эпоха!
* * * *
Сосновый лес - последняя черта...
Уже не понимая, кто, откуда,
как уезжает - видимость не та
Беда, любовь и заодно - простуда
Опять ноябрь - душу поперек...
Да сколько уже этих ноябрей?!
Скажите же мне, кто кого обрек
на встречу по сю сторону Морей
такую, что стрелой напополам,
на треть, на четверых, на как попало?...
Никто? Судьба?...Дорога к поездам
в Израиль с Павелецкого вокзала...
* * * *
(Блокнот, помеченный тенгвой M.)
(Стихи 1994-1997)
Подойдите к ней, и скажите ей:
«Каково быть птицей бескрылых дней?
Каково быть правдой и быть игрой?
Каково быть мертвой и быть живой?»
Подойдите к ней и скажите ей:
«Кто еще горит в пелене огней?
Кто еще течет, как вода в траве?
Кто еще один на любой земле?»
Не идите следом в его огонь,
не ложитесь снегом в его ладонь,
Но пусть каждый - если достанет сил! -
сохраняет клятву, что он хранил.
...Подойдите к ней и скажите ей:
«Где он, тот, что пел в пелене огней?
Где он, тот что прожил свой смертный час?»
...пусть она ответит, что он - средь нас...
* * * *
(когда-то я был влюблен...)
(*)
Имя твое - установленный шелест букв.
Я умоляю - только на пять минут! -
руку мне дай, я коснусь и уйду - не найдут,
Имени негу с собой унося во рту.
Пусть я уйду, пусть навсегда растворюсь
в мокром снегу или в слезах дождя -
я, как монах правоверный, иду - молюсь,
Господу Богу рассказывая про тебя.
Пусть все прохожие будут похожи на тени,
всадник-гибель пускай пронесется мимо -
по призрачной лестнице, вверх по прозрачным ступеням
я поднимаюсь, а губы рождают - имя...
(*)
странное мое время,
горькое мое солнце...
если идешь не за теми -
просто захлопни дверь.
я стал смелее теперь -
я не буду скрывать свое сердце,
заклеив на зиму окна
и сменив номера на дверях...
...голубая моя весна,
золотая моя осень...
тень от твоей руки
лежит на моей душе.
вот, мою душу взяла ты,
но как? как она - попалась?
в фотографиях и цветах,
текстах песен, словах стихов.
океаном без берегов
стала странная слабость моя...
если в каждом из нас есть Бог,
если в каждом из нас есть дьявол -
так какого дьявола мы
робко прячемся по подъездам?!
нашим будет и Рай, и ад,
и любая туманная бездна,
если, только рука в руке,
если только в душе - душа...
(*)
...все то, что храню я в кармане души,
как дар и клеймо за любовь и надежду -
слова и походку, лицо и одежду -
я прячу на долгую-долгую жизнь,
чтоб как-то дышалось, смеялось и пелось,
хотя бы и в траур вокруг все оделось,
и горькая радость, что спрячу
покрепче,
на будущее обещает мне - встречу...
* * * *
(«СКАЗКИ»)
СКАЗКА ПЕРВАЯ
А.Свете
А.
Уходи, золотая душа,
в предрассветных холодных потемках.
Я сама, осторожно дыша,
стану легкой, как тело котенка,
стану быстрой, как птичий полет,
невесомой, как дух паутины...
Не тревожа ноябрьский лед,
я уйду, и никто не найдет,
я отправлюсь за кладом былинным.
Стережет его вечный дракон.
Ярко-черный, огнем полыхает.
Не берет он пришедших в полон,
улыбаясь, он их убивает.
Но не зря мне колдунья дала
плащ волшебный и шаг осторожный.
И я стала прозрачней стекла,
даже тень от меня не легла,
и заметить меня невозможно.
Заплатила я страшной ценой.
Только все это мне не дороже
твоей милой улыбки одной.
И сокровище, знаю, поможет.
...Оказался легендой дракон.
Древний клад мне достался без боя.
Стоил дорого древний закон -
отдала свою душу в полон,
но надеюсь на встречу с тобою.
Клад заветный сложу я к ногам
и улыбку приму, как награду...
И, седая не по годам,
я уйду. Ничего мне не надо...
* * * *
СКАЗКА ВТОРАЯ
Johnny
1
Через все долины горные
я иду дорогой долгою.
Но моя дорога - торная,
хоть и были здесь не многие.
Путь мой нынче - дольше долгого,
у иных - в него и веры нет!
Но надежды - слабый, легонький -
мне дорогу озаряет свет.
2
Знаю я - за последней горой
есть долина сверкающих вод.
И в долине затерянной той
одинокая дева живет.
Ничего, что никто и нигде
о той деве не смог мне сказать.
Но я знаю - подобно звезде
она будет сквозь тучи сиять.
Пусть не верят в мою мечту
ни отец и ни старший брат,
но я должен найти красоту!
А потом - возвратиться назад.
3
Пять коней подарил мне брат,
чтоб вернуться я мог назад.
Но мой первый конь был хромым,
и пришлось мне расстаться с ним.
Конь второй был слишком горяч -
не сумел я его запрячь.
Третий конь очень старым был.
Умер он - я о нем забыл.
Конь четвертый был слишком мал -
жеребенком его я взял.
Мог бы вырасти - не успел:
волк его полуночный съел.
Пятый конь - он надеждой был,
но пришлось - сам его убил...
...Пять коней подарил мне брат.
Я вовек не вернусь назад...
4
Я на склоне последней горы.
Ее камни как нож остры.
Я не смог завершить игры
и не взял от Судьбы дары.
Сам себя не пущу туда,
где горит моих снов звезда.
Одинокая! Будь одна.
Моя жизнь прожита до дна.
Я боюсь свершенной мечты.
Я боюсь в душе пустоты.
Я дошел до крайней черты.
Здесь останусь и здесь умру
на холодном горном ветру...
...А звезда взойдет поутру...
* * * *
Юлии Z.
наверное – глосса
...Положили мертвому на руки траву.
Окликали мертвого ласково, по имени.
Открывал к ним мертвый ясные глаза,
ясные глаза - вертикальные зрачки.
Спрашивали мертвого: "Кто украл теленка?"
Спрашивали мертвого: "Кто убил соседа?"
Спрашивали мертвого: "Когда надо сеять?
Когда надо сеять, да что - помешает?"
...Спрашивали долго, да слышали правду...
И трава завяла, и глаза погасли...
А когда - погасли, тут и спохватились,
Что спросить забыли самое важное.
Самое важное - как Там, на том Свете?
Стоит подождать ли? стоит - торопиться?
Как там, у Бога, сладко ли? строго?
Но молчит мертвый и не отвечает.
Положили новую траву на ладони,
выплетали песни, выпевали чары...
Только все напрасно - мертвый не ответил.
Метрвый не ответил - отошел навеки...
И остались люди, качая головами,
горько укоряя себя за нетерпеливость.
И пошли домой, тем и утешаясь,
что идет чума -
будет, кого спрашивать...
|
|
|
